Музыка ностальгии

Читаю о музыкальной культуре русской эмиграции после революции. Автор постоянно поминает фольклорные и цыганские песни, практически не говоря о других жанрах. Получается что? Среди дворян, конечно, были профессиональные композиторы, которые писали классическую музыку, но для развлечения дворяне, ленясь, приглашали цыган и крестьян. Своих песен у просвещённого сословия, похоже, было как-то мало. Разве что пробовали себя в жанре русского романса, подражая и развивая тему цыганского. Может, алябьевский “Соловей”? Он всё-таки для оперного голоса.

Какая-нибудь графиня, живя в эмиграции в Нью-Йорке, после трудного дня шла в русский ресторанчик и, предавшись ностальгии, пела с эстрады что-то до боли родное. И почему-то чаще всего этим родным оказывались цыганские романсы и песни крестьян (русские народные). То есть песни неотёсанных холопов и инородцев-массовиков, для кого русский язык не был родным.

Пел, конечно, и Шаляпин (кстати, из крестьян), но он пел оперу, более высокое искусство, не для повседневного употребления.

Советская Россия в сочинительстве песен быстро обошла эмиграцию, которая долго ещё продолжала ностальгировать под цыганщину. И именно там в двадцатом веке развились эстрада, бардовская песня, рок. Интеллигенция оторвалась, наконец, от цыганской и народной традиции и обрела свой собственный голос. Хотя пошло это, конечно же, от таких неординарных личностей, как Александр Вертинский, эмигрант. Тем ироничней (ха!) звучит такая фраза из Википедии: “Среди его учениц — Людмила Лопато, певица кабаре русской эмиграции, позднее хранительница традиции исполнения русского и цыганского романса.”