![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
А ведь у Лукаша всё было так хорошо и солнечно расписано на десятилетия вперёд: вот он крепкой десницей мудро правит своими покладистыми овечками, ловко лавирует между Востоком и Западом, вот он взращивает Коленьку, вот он из ослабевших рук передаёт ему державу в наборе со скипетром, а дальше, до куда хватает взора, Коленька жнёт всё то же жито народной любви и материальных благ. А тут, вдруг, бунт, буза, карты путаются, перспективы туманятся, ну и он, натурально, взбешён, ажопаделаеш.
И в приступе ярости (не благородной, нет) объявляет войну. Иду, так сказать, на вы! На кого он там собрался? А на кого ближе - на свою страну:
«Мы терпели. Я сразу обозначил: есть красные линии. И не дай бог кто-то их переступит. Они их переступили по многим направлениям, я об этом говорил. Поэтому те, кто сегодня выходит на железную дорогу, те, кто вешает фашистские знамена на линии электропередачи, словом, те, кто сегодня пытается разрушить, дестабилизировать инфраструктуру государства, должны знать: с сегодняшнего дня, особенно в квартирах граждан, куда они прячутся, мы в плен никого не берем, — сказал глава государства. — Если кто-то прикоснется к военнослужащему (я уже замечание делал генералам), он должен уйти оттуда как минимум без рук. Я говорю это публично, чтобы все понимали нашу дальнейшую решительность. Дальше — все. Нам отступать некуда, и мы отступать не собираемся. Кто готов, будем действовать» /А. Лукашенко/
Вторжение в личное жилище - декларация окончательной отмены конституции.
“В плен не брать” - это даже не просто война, регулируемая международными конвенциями, это явно декларируемый геноцид.
Военнослужащие - это те, перепуганные в балаклавах, которые при записи меняют голоса. Делятся на две категории - тех, кому ещё стыдно, и тех, кому уже нечего терять. Первые должны быть главной заботой дуче, их надо затягивать во вторую категорию.
“Мы”, “наша”, “нам отступать некуда” - кто эти “мы”? Самодержец всея Белыя Руси. Впрочем, это правда, им, Лукашенкам, отступать некуда - столько наворочено, что позади только тюрьма.
P.S. Кстати, он говорит о “красных линиях”, которые он “обозначил”, а “они” переступили. Почему он присвоил себе монополию по проведению “красных линий”? Как насчёт других “красных линий”, которые таковыми признаются во всём цивилизованном мире: грубая подтасовка результатов выборов, расправа с другими кандидатами, незаконное задержание граждан, применение физического насилия вплоть до пыток и даже смерти к гражданам, как участвующим в мирных демонстрациях, так и просто оказавшимся рядом?
И в приступе ярости (не благородной, нет) объявляет войну. Иду, так сказать, на вы! На кого он там собрался? А на кого ближе - на свою страну:
«Мы терпели. Я сразу обозначил: есть красные линии. И не дай бог кто-то их переступит. Они их переступили по многим направлениям, я об этом говорил. Поэтому те, кто сегодня выходит на железную дорогу, те, кто вешает фашистские знамена на линии электропередачи, словом, те, кто сегодня пытается разрушить, дестабилизировать инфраструктуру государства, должны знать: с сегодняшнего дня, особенно в квартирах граждан, куда они прячутся, мы в плен никого не берем, — сказал глава государства. — Если кто-то прикоснется к военнослужащему (я уже замечание делал генералам), он должен уйти оттуда как минимум без рук. Я говорю это публично, чтобы все понимали нашу дальнейшую решительность. Дальше — все. Нам отступать некуда, и мы отступать не собираемся. Кто готов, будем действовать» /А. Лукашенко/
Вторжение в личное жилище - декларация окончательной отмены конституции.
“В плен не брать” - это даже не просто война, регулируемая международными конвенциями, это явно декларируемый геноцид.
Военнослужащие - это те, перепуганные в балаклавах, которые при записи меняют голоса. Делятся на две категории - тех, кому ещё стыдно, и тех, кому уже нечего терять. Первые должны быть главной заботой дуче, их надо затягивать во вторую категорию.
“Мы”, “наша”, “нам отступать некуда” - кто эти “мы”? Самодержец всея Белыя Руси. Впрочем, это правда, им, Лукашенкам, отступать некуда - столько наворочено, что позади только тюрьма.
P.S. Кстати, он говорит о “красных линиях”, которые он “обозначил”, а “они” переступили. Почему он присвоил себе монополию по проведению “красных линий”? Как насчёт других “красных линий”, которые таковыми признаются во всём цивилизованном мире: грубая подтасовка результатов выборов, расправа с другими кандидатами, незаконное задержание граждан, применение физического насилия вплоть до пыток и даже смерти к гражданам, как участвующим в мирных демонстрациях, так и просто оказавшимся рядом?
