weiss_edel

- А ты знаешь, что новорожденные оленята не пахнут? Мама-олень может оставить его в укромном месте и не бояться, что запах привлечёт хищников.
- Они как деньги…

Mise à jour 2023/07/07. А если какой-то запах есть, мама-олень его вылижет:

В очередной раз задумался над нелогичностью сказки “Курочка Ряба”. То, что у деда с бабой не получилось разбить, а у мышки получилось - это ладно. Скажем, так совпало. Может, мышка ударила в очень правильное место, а, может, дед с бабой уже почти разбили, но сдались, будучи в миллиметре от успеха. А, может, тут сработало самое настоящее волшебство.

Но вот почему они расстроились? Мышка сделала то, что они очень хотели - разбили. Золото осталось при них. Если бы они сами разбили, оно всё равно было в осколках.

Видимо, всё дело не в золотой скорлупе, а в содержимом, которое пролилось на пол и безнадёжно утрачено. То есть, золотая скорлупа - это не главная ценность яйца, а обещание ещё более удивительного содержимого, какой-то неземной вкусноты. Может даже, изначально автор имел в виду не золотую скорлупу, а просто красивую - золотистого цвета и суперпрочную типа страусиной.

Они просто хотели кушать, а скорлупа была всего лишь красивой, но бестолковой обёрткой. Поэтому курочка пообещала им больше не экспериментировать с дизайном упаковки, а быть просто надёжным поставщиком пищевой продукции. Что их, видимо, утешило.

Анатолий Несмиян проводит интересные параллели между жизнью общества и термодинамикой. Но, системы эти всё-таки очень разные, и прямые аналогии не очень хорошо работают.

Например, он говорит: “...рассеянная энергия в закрытой системе никуда не девается и увеличивает ее нагрев — то есть, идет на увеличение хаотичной бесструктурной и безвекторной активности всего общества.” Что-то вроде “шила в мешке не утаишь”, чем сильнее заталкивать, тем вероятнее где-нибудь выпрет. Чем больше давить, тем жарче температура. Энергия не исчезает бесследно. Но нет, в обществе упомянутая энергия может таки деваться - диссипировать. Если мордовать общество, оно может взорваться, но может устать бороться и покориться. Если в двадцатых годах в Советском Союзе были какие-то протестные, несогласные с генеральной линией заметные силы, то последующие долгие годы репрессий выдрессировали общество, научили обывателя не высовываться. В семидесятых несогласное подполье было уже представлено единичными особенно отчаянными личностями, не представлявшими для власти большой опасности. Остальная огромная масса понуро молчала, а то и злилась на протестантов. Когда, кстати, рухнул Союз, и стало можно всё, оказалось, чувства любви к Сталину и злости на возмутителей спокойствия у очень многих были вполне искренними. Вот что значит дрессировка.

Ну или нагляднейший пример - Северная Корея. Много ли там протестующих? Опять вспоминается байка про варение лягушки. Если её быстро ошпарить, она выскочит, а если медленно подогревать, она не заметит, как сварится, и вся её энергия сама собой кончится. До нуля. Совсем не по термодинамически получается.

Порекомендовали книжку “The Dawn of Everything” (by David Graeber, David Wengrow). Типа, свежий взгляд на эволюцию социальных укладов.

Авторы говорят, что есть два традиционных взгляда на историю. Первый идёт от Жан-Жака Руссо. В древности люди жили малыми группами, в которых все были равны и потому по-детски невинны. Но потом, после “сельскохозяйственной революции” группы выросли в государства, которые породили неравенство и несправедливость. Взгляд с другой стороны - Томаса Хоббса. У него всё наоборот. Поначалу люди жили в дикости и вражде, а государства с их репрессивной системой вписали людей в рамки закона.

Авторы книжки обещают рассказать другую историю. А именно о том, что древние сообщества людей не сводятся к этим двум схемам, что в них было большое разнообразие политических систем.

Книга на самом деле толстая. Я прочитал от силы четверть, когда понял, что это точно не моё, и бросил. По мере чтения росло несогласие с авторами, и в конце концов стало жалко времени.
( Read more... )

Униформа по своей сути - попытка одеть многих одинаково. Уравнять их. Носящий униформу как бы признаёт, что он один из многих. Униформа - символ принадлежности чему-то, подчинения кому-то.

Для меня всегда было диссонансом, когда монархи надевали униформу. Как-то это не вяжется с уникальностью монарха. Он, вроде, ничему не принадлежит, никому не подчиняется. Наоборот, ему всё принадлежит, подчиняется. Надевая форму, он как бы служит самому себе.

Вот королеве не надо было носить форму, и это выглядело очень естественно. Ну да, будучи молодой принцессой, она служила в армии и носила форму. Это нормально. Принцы-принцессы вполне могут служить своему монарху.

Наверное, всё это идёт с тех давних времён, когда князь в первую очередь был предводителем дружины, то есть, репрессивного аппарата. Дружина была и армией для внешних завоеваний, и полицией для наведения порядка внутри, и налоговой службой.

Ещё не так давно монархи были главными воинами, предводителями своего войска. Карл Двенадцатый и Пётр Первый лично съехались в Полтаву, померяться силой.

При республике президент, хоть и является главнокомандующим, обычно не порывается сменить свой пиджак на мундир, расшитый золотом и увешанный разными блестящими цацками. При том, что он именно служащий, нанятый всем обществом, а отнюдь не хозяин.

А вот, когда республика вырождается в диктатуру, у вождей обычно растёт желание надеть что-то военное. Так делали многие диктаторы: Сталин, Мао, Кимы, Каддафи, Кастро.

Похоже на мимикрию. Чем больше власти, тем больше желание закосить под служаку.

Всегдашнее недоумение - насколько бездарно пишутся сценарии к снам. Завязка есть, сюжет развивается, обрастает событиями, деталями. Ты уже оценил замысел, догадываешься, к чему идёт дело, ждёшь кульминации и развязки, но они всё оттягиваются и оттягиваются. Сюжет продолжает ветвиться, нырять в какие-то боковые ветви, подсюжеты, не возвращаясь из них, часто полностью меняясь, начинаясь заново, оставляя за собой брошенные незавершённые линии. И в конце концов сон просто обрывается, как фильм с открытой концовкой. Только в открытой концовке фильма обычно повисает какой-то вопрос, приглашение к размышлению, а тут автор просто поворачивается и уходит. В качестве повисшего вопроса годится разве что вопрос к автору: “Эй, ты куда?”

Когда-то на рубеже детства и юности, когда мне стали нравиться девочки, я вдруг увидел, какие они изящные и красивые. И одновременно оценил, какой я нескладный, непривлекательный в сравнении с ними - с большими неказистыми ступнями и кистями рук. И, конечно, я совсем как гадкий утёнок завидовал девичьей красоте, да и вообще представлял их жизнь более утончённой и возвышенной.

Потом я понял, что всё не так плохо, что я вполне могу нравиться девушкам (хотя и не понятно, что они во мне находят), и как-то эти юношеские оценки пересмотрелись, и устоялась внутренняя гармония.

У меня не было никаких мыслей о том, что вот бы здорово быть девочкой. Так далеко в эту сторону мысли не забредали. А вот теперь думаю, что сейчас ситуация сильно изменилась. Теперь кругом говорят о трансгендерах, о смене пола, что всё это возможно, что так иногда бывает, что человек рождается не в том теле. И многие подростки на таком сложном этапе жизни, на волне гормональной перестройки вполне могут неправильно истолковать внутренние сигналы организма, и решить, что нет, мне это противно, дайте другое. Особенно, если человек не очень привлекателен и не видит внимания от противоположного пола.

Возможно, это взгляд с моей нерепрезентативной одинокой колокольни, и на самом деле тяга к смене пола совершенно непреодолима, но мне кажется, общество должно по крайней мере не поощрять такие подростковые хотелки, а пытаться по возможности удерживать юные головы от кардинальных шагов за точку невозврата.

Это же не выбор сексуального партнёра - хочу гетеро-, хочу гомо-, хочу би-. Тут речь идёт о серьёзном медикаментозном и хирургическом вмешательстве, которое неизвестно чем обернётся в более зрелом возрасте, когда и без того организм начнёт сбоить.

P.S. Как раз сейчас на моих глазах один ангел перекраивается в мужыка. Больно смотреть.

Помню, давно, в юности, мы заглядывали в будущее. Оно было туманным. В этот туман мы вглядывались и пытались разглядеть наши будущие дороги. Ничего толком разглядеть, понятное дело, не удавалось, но выглядело там всё многообещающим. И мы все перед будущим были равны - делили его поровну.

И вот развернулось перед нами это самое будущее, прочитались, прочертились дороги. И у кого-то они оказались короче, чем у других. Их будущее уже целиком в прошлом. Теперь мы перед будущим не равны. Кому-то досталось чуть, кому-то побольше. Тогда тратили каждый своё настоящее с одинаковой щедростью, а теперь ясно кому надо было бы спешить больше других, но уже поздно.

Для нас, маленьких людей, очень маловероятна личная встреча с обитателями политического Олимпа. Ну, а если вдруг придётся встретиться? Какие будут ощущения? Кинетесь ли вы, скажем, Путину на шею: “Наконец, я вас встретил, дорогой мой президент! Давно хотел с вами поделиться наболевшим!”? Или постараетесь не отсвечивать и по возможности быстрее ретироваться?

Я как-то почувствовал, что делю политический топ на две категории. Первая - нормальные люди, можно пообщаться, обменяться мнениями, не ожидая последствий. Например: Обама, Байден, Макрон, Ельцин. Вторая - люди, встречи с которыми я опасаюсь и хотел бы избежать: Путин, Кадыров, Лукашенко, Трамп.

Первая категория - люди, признающие то, что они избраны населением и несут перед ним ответственность. Они, конечно, не ангелы и блюдут свою выгоду, но по крайней мере помнят, от какой печки танцуют.

Для второй население - только массовка, доказывающая их крутизну. Они напоказ любят толпу, которая им аплодирует, но не огорчатся, если в толпе от избытка экстаза кого-то задавят. Даже умилятся - надо же какая любовь. Каждого отдельно из толпы они презирают и если их ястребиные очи сфокусируются на ком-то конкретно, и он им чем-то не понравится, растопчут без сожаления.


“- Только не путайте частное с общим:
Скопом всех вместе мы любим вас страстно,
А одиночку - любого растопчем,
Коли осмелится быть несогласным.”

Как-то некомфотно от мысли о такой встрече, страшновато даже. Причём этот страх не тот, который “боится, значит, уважает”, а более примитивный, как при встрече со стаей агрессивных бродячих собак - “как бы не сожрали”.

Интересно, нынешние сталинисты, как они видели бы свою встречу с кумиром? Нет, я не хочу их спрашивать - сегодня это бесполезно. Теперь, когда вождь давно в иных мирах, можно дать волю фантазии и нарисовать благостную картину. Но тогда, думаю, многие из них обделались бы. Ляпнет недостойный раб что-то, что властителю не придётся по душе, и дальше хоть оборись на тему “товарищ Сталин, произошла роковая ошибка!”

Писал уже как-то о русской эмиграции, заочно полемизируя с Дмитрием Быковым.

Но вот натолкнулся на эссе Бориса Хазанова “Ветер изгнания”, и ещё прочитал письмо Томаса Манна, и порадовался, что мои скромные мыслишки коррелируют с мыслями признанных интеллектуалов.
( Read more... )